Главная ›› Тверской глянец ›› Интернет-музей демократии ›› Статья: "Взгляд в прошлое как защита от его повторения"

ВЗГЛЯД В ПРОШЛОЕ КАК ЗАЩИТА ОТ ЕГО ПОВТОРЕНИЯ

 Двадцать лет назад сбросившее кандалы идеологических запретов российское общество, кажется, не знало более важной темы для обсуждения, чем наше не столь давнее прошлое. О нем по преимуществу писали и говорили самые известные, самые популярные в ту пору люди: политики и писатели, артисты и журналисты, ученые и музыканты.

 8-29 января 1989 года едва ли не весь цвет отечественной интеллигенции собрался в столичном Доме кино ради события, которое, случись оно сегодня, прошло бы едва замеченным. Создавалась новая всесоюзная общественная организация - историко-просветительское и правозащитное общество «Мемориал». По сути дела, первое действительно добровольное объединение граждан, возникавшее не только без указки партийных органов, но и вопреки откровенному противодействию многих партфункционеров. Ведущим учредительной конференции был ректор Московского историко-архивного института Юрий Афанасьев, успевший получить известность более как политик и публицист. Но главной фигурой, привлекавшей взоры всех присутствовавших, был академик Андрей Сахаров. В зале и на сцене то и дело появлялись знакомые всей стране лица: Булат Окуджава, Евгений Евтушенко, Михаил Ульянов, Юрий Щекочихин и многие другие. А наполняли зал люди с мест, многие из которых географию Советского Союза лучше всего знали по местоположению островов великого архипелага ГУЛАГ.

 Одним из героев дня стал Николай Доброштан, в 1953 году бывший одним из руководителей восстания воркутинских зэков. Но более всего мне лично запомнилась реплика седобородого писателя Олега Волкова, треть жизни которого прошла в лагерях и тюрьмах. Когда разгорелся спор о том, какой период советской истории должен стать объектом внимания создаваемого общества, он встал и сказал, что помнит эту историю с самого ее начала, с 1917 года, и что, по его мнению, «эта власть» (он не сказал «советская», поскольку все знали, что Советы в ней были лишь декорацией) по сути своей всегда была одинакова.

 Современное массовое сознание, к сожалению, воспринимает тему политических репрессий главным образом в чисто цифровом варианте, который человеку трудно примерить на себя. Если, скажем, называют цифру в 40 или 50 миллионов, то она в сопоставлении с нынешним населением России впечатляет, а если, как утверждают некоторые «историки» из КПРФ, их было «всего» три миллиона, то это «мелочь», неизбежные издержки исторического процесса. Двадцать лет назад все было несколько иначе. Выжившие жертвы политических репрессий исчислялись сотнями тысяч, и услышать их живые рассказы мог каждый. Этим  мы и стали заниматься, записывая рассказы, заполняя анкеты, собирая документы.

 Ныне тех, кто подвергался признанным ныне незаконными арестам, остались буквально единицы - одни, как Михаил Галкин, были репрессированы уже после войны (очерк о нем был опубликован в «ТЖ» в 2006 году), другие - участники диссидентского движения Иосиф Дядькин, Леонид Колеватов, Геннадий Гаврилов, получившие свои сроки в 60-е-80-е годы. Но еще живы те, кто помнит ночные обыски и аресты родителей, кто принял на себя горькую участь детей «врагов народа», чья жизнь была искалечена этим несмываемым клеймом. Их статус пострадавших от политических репрессий абсолютно закономерен, а положенные им социальные льготы, увы, лишь в самой малой степени компенсируют пережитые беды. Уже приходит черед внуков и правнуков чтить память репрессированных предков - расстрелянных, сосланных, превращенных в лагерную пыль. Немного найдется семей на пространстве бывшего Советского Союза, в чьих родословиях нельзя отыскать хотя бы одного пострадавшего. А ведь были еще и семьи, особенно крестьянские, из числа так называемых «раскулаченных», - уничтоженные сплошь, под корень, так что и потомков не осталось, только дальняя родня.

 Но обращение к прошлому и своих семей, и своей страны, увы, не очень характерно для нынешней молодежи. История чаще всего воспринимается молодыми и не очень людьми как набор простеньких раскрашенных мифов, среди которых «великий и ужасный» Сталин выглядит чем-то экзотически интересным, вроде румынского графа Дракулы. Противостоять подобному легкомысленному отношению к истории можно лишь совместными усилиями общества и государства, раскрывая людям глаза на их собственное прошлое через образование, культуру, искусство.

 «Мемориал», немало сил положивший на это, приветствует решение о передаче заботы о положении жертв политических репрессий с муниципального на региональный уровень. Насколько нам известно, сейчас готовится утверждение состава областной комиссии, на которую будет возложена эта забота. Мы уже выразили готовность принять участие в ее работе, как прежде участвовали и в работе городской комиссии. Хочется надеяться, что деятельность комиссии не ограничится чисто формальными решениями, но примет характер продуманной и последовательной политики, которая позволит встряхнуть общественное сознание, отвратив его от крайне опасной «толерантности» по отношению к насилию, жестокости, беззаконию. Только так возврат к временам массовых репрессий может стать невозможным.

Сергей ГЛУШКОВ